"Не обращай внимания!"

Первым ушел Жданович, наш единственный трехкратный олимпийский чемпион в рапирном фехтовании. Потом, в 1967 году, они впервые поехали на чемпионат мира в Монреаль без старого своего капитана Мидлера. Уходил и возвращался в команду Сисикин. Но после Мексиканской олимпиады и он ушел. В Гаване в 1969 году на первенстве мира Свешникову повязали на рукав боевой куртки одиннадцатую по счету голубую муаровую ленту чемпиона. И он тоже ушел, ушел непобежденным с помоста.

Великого фехтовального квартета не стало.

О каждом из них: о Марке Мидлере, о Викторе Ждановиче, о Юрии Сисикине и о Германе Свешникове - олимпийских чемпионах и чемпионах мира - о каждом в отдельности и о всех вместе написано и сказано много.

Но повесть об олимпийском характере будет неполной, если не расскажу хотя бы нескольких эпизодов из чемпионской биографии Свешникова,- настолько необычно, своеобразно проявляется в них характер этого спортсмена.

...Еще на Олимпиаде в Токио Мстислав Боташев сделал уникальный, на мой взгляд, снимок. Но так получилось (почему - и сам Боташев сказать не может), что долгие годы пролежал этот снимок в его архиве.

Знаю, что кусочек фотопленки, на котором застыло навсегда то незабываемое мгновение Олимпиады, искали - кто-то из фоторепортеров должен же был его поймать и остановить. Но найти так и не смогли. И тогда решили, что фоторепортеры просто-напросто прозевали это мгновение и теперь его уже никогда не вернуть.

И вот недавно на стендах международной фотовыставки "Спорт - посол мира" вдруг мы увидели это казавшееся навсегда потерянным удивительное олимпийское мгновение, в котором оказались спрессованны, слиты воедино горе побежденного и счастье победителя, то есть сам спорт в его апогее. Боташев воскресил это драматическое мгновение и за свой уникальный кадр получил первый приз и золотую медаль.

Я привез отпечаток этого снимка в Горький, где живет Свешников, показал ему.

Свешников человек какой? Его ничем не удивить. Он только на помосте, в бою умел взрываться, был подобен фейерверку. А в жизни - абсолютно невозмутим, у него на все один ответ: "Не обращай внимания!" Скажет так и улыбнется доброй улыбкой сильного, верящего в себя человека. И всем, кто рядом с ним, становится легко и спокойно и верится - все будет хорошо.

А увидев этот снимок, он удивленно распахнул глаза, но тут же прищурил их и стал смотреть как бы вдаль, сквозь эту фотографию... Он помолчал, а потом сказал: "Да, это я на Юрке сижу... было такое..."

А было там, в Токио, вот что.

В личном фехтовальном турнире рапиристов чемпионом стал поляк Эгон Франке.. И вот этот самый Франке выходит в последнем бою финала командного турнира рапиристов против нашего Юрия Сисикина и ведет, как и подобает олимпийскому чемпиону, уверенно и мощно, со счетом 4:2. Их бой решает все: выигрывает Франке - поляки чемпионы, выигрывает Сисикин - золотые медали наши.

Счет 4:2 - это уже почти победа. До конца боя оставалось меньше минуты, и Франке нужно было спокойно защищаться, лишь бы удержать счет, а Сисикину надо было сделать невозможное: не пропустить больше ни единого укола - пятый был бы роковым,- а самому трижды за эти считанные секунды нанести уколы олимпийскому чемпиону.

И Сисикин сделал невозможное: он выиграл со счетом 5:4.

Вот тогда-то с победным кличем взлетел на помост Свешников, он с ходу прыгнул на плечи своего закадычного друга, он был вне себя от счастья. (Вот этот момент и зафиксировала фотокамера Боташева. А на заднем плане - понурая фигура Франке...) А потом, помню, Свешников зубами разорвал протканную медными нитями боевую куртку Сисикина, и она пошла - клочками - на сувениры.

Знаю, что Свешников - щедрая, широкая душа - чуть ли не половину своих золотых медалей раздарил, но клочок той куртки Сисикина он хранит...

Вот что там было тогда, в олимпийском Токио в 1964 году.

Когда они вернулись домой, было победное застолье. Помню, встал Свешников и сказал:

- Я речей говорить не умею, но я скажу: первый тост за Сисикина! Это он выиграл олимпийские медали.

Все зааплодировали, подняли бокалы с шампанским, но тут встал Сисикин и сказал:

- Военный (так они звали Свешникова) все сказал неправильно. Зачем мне надо было выигрывать у Франке? Я бы и не стал мучиться, если бы Свешников не дал в финале все четыре боя. Так что первый тост - за Военного!

Снова все зааплодировали. Но опять встал Свешников, поднял руку:

- Вы его не слушайте, не обращайте внимания... Зачем бы мне выигрывать все четыре боя, если бы у Пионера (так они звали Ждановича) бои "пошли" и он не дал бы четыре "баранки"? Я два своих выиграл, сделал свою норму, а два за Ждановича выиграл. Вот и все.

И снова встал Сисикин. Сказал:

- Военному не надо было давать четыре боя, и мне у Франке выигрывать было не надо, если бы Марк свое дело не сделал. Он нам перед финалом сказал: "Я своп два боя дам, вы не волнуйтесь, делайте свое дело, и все будет в порядке".

И тогда поднялся скромный, тихий, молчаливый до - тех пор Юрий Шаров, который был пятым в их команде, который тоже стал олимпийским чемпионом и заслуженным мастером спорта, хотя в финале с поляками и не дрался.

- За них,- сказал он,- за всех четверых!

- Не обращай внимания,- сказал свое привычное Свешников и хитро подмигнул "Сисикину.

...Прошло два года. Чемпионат мира по фехтованию впервые пожаловал в Москву во Дворец спорта Лужников. Из той токийской команды оставались в строю к тому времени только Мидлер и Свешников. Жданович с o помоста ушел - с помоста, но не из фехтования. Он приехал в Москву арбитром и сразу же стал таким же уважаемым арбитром, каким был и бойцом. У Сисикина дела не ладились, и поначалу тренеры брать его в команду на чемпионат не хотели. Но Мидлер со Свешниковым настояли - Сисикина взяли в команду. Правда, в личном турнире, он не участвовал - его берегли для главных дел, для командных боев.

Когда начался личный финал рапиристов, мы уселись с Сисикиным на низенькой скамеечке, недалеко от главного помоста. Мне хотелбсь быть рядом с ним в эти часы, потому что быть рядом с ним - это почти то же самое, что быть на дорожке: Сисикин и на скамейке запасных - в бою.

Редакционное задание у меня было такое: написать репортаж о пяти боях будущего чемпиона мира, только о пяти боях, больше ни о чем. Но чемпионом мог стать любой из шести финалистов, и, значит, я должен был видеть все тридцать боев.

Вот первый финал. Герман Свешников - Виктор Путятин. Свешников выиграл, спустился с помоста, подошел к нашей скамеечке и говорит мне: "Чего здесь сидеть? Пойдем погуляем, время есть". Я было хотел сказать, что у меня работа, что нельзя мне уходить из зала, но Сисикин так на меня взглянул, что я покорно встал, и ушли мы с Герой в лужниковский сквер погулять. Мы сидели с ним на лавочке, о фехтовании, о финале - ни слова. Говорили о том, как на рыбалку поедем, на Волгу, и спорили, куда именно ехать рыбачить.

Услышали по радио: "Следующий бой: Свешников (Советский Союз) - Ревеню (Франция)".

Свешников сказал: "Ну я пошел".

Он пошел в зал, взял рапиру, поднялся на помрет и выиграл у Ревеню, спустился с помосха, положил рапиру, подошел к нашей скамеечке: "Пойдем погуляем..."

И так было после каждого его боя.

Наконец настал черед последней встречи финала: Свешников против француза Жана Клода Маньяна, который к тому времени еще не сдал своих полномочий чемпиона мира 1965 года.

И только тогда я с ужасом понял, что могу провалить редакционное задание - ведь я видел только четыре боя финала, в которых дрался и победил Свешников. Но беда была в том, что и Маньян. тоже не проиграл в финале ни одного из своих четырех боев, и теперь все будет решено в их сражении - кто победит, тот и чемпион мира. Но кто? Свешников или Маньян? А если Маньян?

Сказал об этом Свешникову. А он смеется: "Не обращай внимания, все будет в порядке".

Вот какие были у этого человека нервы и какое было спокойствие.

Начался бой. Повел Свешников - 1:0. Потом счет стал 1:1. И уже Маньян ведет - 2:1, 3:1... Тревожно. Но Свешников делает 3 :2, а через две секунды 3:3. Еще атака, и он уже снова впереди - 4:3... Отлегло. Но в атаке Маньяна Свешников пропускает укол - 4:4.

Теперь все решит последний укол, один-единственный. Кто нанесет его, тот и чемпион.

Один укол!

Помню, как мой товарищ, неутомимый фоторепортер, Юрий Моргулис шепотом сказал: "Нет, не хочу я этого видеть!"- и, можете себе представить, отвернулся от помоста, пожертвовал "золотым кадром", победным уколом чемпиона.

Вот какое напряжение было дано в зал с помоста.

Судил финал маэстро Манжиоротти - знаменитый итальянский фехтовальщик, непререкаемый авторитет.

И вдруг вижу и глазам своим не верю: зажегся у Маньяна фонарь. А я и не видел укола Свешникова. Неужели, думаю, прозевал? Но если фонарь горит, значит, выиграл Свешников, значит, он теперь чемпион!

Не помню, и до сих пор понять не могу, как я оказался на помосте рядом, с ним, но оказался же, выбросила меня туда какая-то неведомая сила. Бросился я было обнимать Свешникова, а он снял маску и спокойно сказал: "Ошибка, ничего не было. Но ты не обращай внимания, я его сейчас..."

И не успел я спрыгнуть с помоста, как Гера провел свой коронный прием - знаменитую и неповторимую свешниковскую "горбушку" - и стал чемпионом мира.

- Я же тебе говорил, не обращай внимания,- и он расхохотался"